Дом архитектора Соловьева в Хлебном переулке

Еще из той, “прошлой” жизни, скорее всего многим, запомнились рассказы как Татьяна Лиознова выбирала натуру для съемок этого фильма… Рига, города ГДР (для тех, кто забыл, или уже не знает — Германская Демократическая Республика … 🙂 ) стали полноправными “актерами”, формировавшими атмосферу фильма. Но, как оказалось, на роль столицы рейха успешно прошла пробы и снялась, пусть и в небольшой, эпизодической роли, как это ни покажется удивительным, …. Москва.

Вот два кадра из самого фильма: на первом Штирлиц подъезжает к  конспиративной квартире, в которой  Гестапо разместило радистку Кет. На втором кадре Штирлиц уже подходит к двери этого дома. Наверняка, при просмотре фильма не было ни времени, да и ни возможности отвлечься от сюжета, чтобы обратить внимание на два “знака”  около двери – лев и стилизованная мышь слева от двери.

А вот и две фотографии, нынешних дней – тот же дом (только дерева уже нет 🙁 ) и те же знаки – лев и мышь.

Этом дом расположен на углу Малого Ржевского и Хлебного переулков, буквально пару минут пройти от Большой Никитской.  Архитектор Сергей Устинович Соловьев выстроил себе этот особняк в 1901-1902 годах. А для декоративного оформления фасадов он пригласил скульптора Николая Андреевича Андреева (того самого, который уже позже сделал и памятник Гоголю во дворе дома-музея, а затем ваял и Ленина J) и художницу  Якунчикову, которая выполнила замечательные керамические панно и мозаику.  Но именно Андрееву приписывается удивительный своим разнообразием резной декор фасадов, который гармонично вписывается и подчеркивает замысловатую, характерную для модерна архитектуру здания.  Грозный образ льва призван, очевидно, защитить жилище, а стилизованное изображение летучей мыши, которая часто ассоциировалась в традициях древней Греции и Рима с бдительностью и проницательностью, призвана охранять корреспонденцию. Эта летучая мышь как бы прикрывает своими крыльями не что иное, как прорезь для приема корреспонденции стилизованного почтового ящика.

В начале 20 века модерн в архитектуре удивительно объединился с символизмом, также получившем широкое распространение в творчестве многих художников, скульпторов и литераторов. Удивительно, но архитектор Соловьев построил единственный дом в стиле модерна и пригласил, видимо,  знакомых ему  художников, которые и были готовы разделить с ним  “опыты” объединения двух направлений: модерна и символизма. В этой связи особого внимания заслуживает замечательное скульптурное изображение (со стороны Хлебного переулка), как бы венчающее 4 панно — аллегории, выполненные художницей Якунчиковой – ваяния, живописи, архитектуры и музыки. На первый взгляд – это образ Афины Паллады, которая, как считалась, покровительствовала ремеслам и искусству.  Сова часто изображалась с Афиной (вместе со змеей), символизируя мудрость. На первый взгляд – все логично, если бы не одно “но”.  Нельзя не обратить внимания  на крылья летучей мыши, очевидно “принадлежащие” этой женщине: это, вне всякого сомнения, не атрибут Афины.

С этой композицией, вызывающей  некоторую настороженность и тревогу, как бы перекликается другой образ, распложенный уже на фасаде, выходящем в Малый Ржевский – загадочное существо  с мордой то ли льва, то ли собаки и, судя по всему, с рогами тура. Явно устрашающий, предупреждающий  образ, который вместе с другими, да и с кованными элементами ограды подчеркивает защищенность дома.

В этом, общем смысловом контексте “символизма”  дома, женской образ, окруженный совой и крыльями летучей мыши, было бы логично прочитать, как образ Лилит – первой жены Адама, сотворенной, подобно ему из глины. Но она осмелилась вступить с ним в спор и настаивать на своем праве равенства, как сотворенной подобно самому же Адаму. Эта история, которая отчасти сохранилась только в самых первых манускриптах (в том числе в Свитках Мертвого моря) затем множеством бородатых переписчиков и их работодателей была “забыта”, а место Лилит, которая покинула (читай, бросила) Адама, заняла сотворенная ему в утешение более сговорчивая Ева. Видимо, такая, послушная жена представлялась привлекательней этим “авторам” истории, и льстила их самолюбию. Ну а про Лилит, предания гласят, что она, превратившись то ли в ночную злую колдунью, то ли  “фею” – отсюда и сова и летучие мыши – по-прежнему продолжала являться юношам в ночных видениях.  Может этот образ на доме Соловьева и был призван защитить его обитателей от непрошенных ночных “гостей” ?

Ночную же тему еще поддерживает и пара сов, расположенных в основаниях угловых колон дома. Это, как и лев с летучей мышью, белокаменная резьба, выполненная самим скульптором Андреевым. Кстати, под крылом у этих сов притаились птенцы…

Сама архитектура, а также такой насыщенный и содержательный декор фасадов не могут оставить не замеченным этот дом, расположенный в арбатских переулках. Может быть поэтому, а к тому же на втором этаже есть трехстворчатое окно, некоторые исследователи творчества Булгакова полагают, что именно дом Соловьева на пересечении Малого Ржевского и Хлебного переулков и был домом Маргариты, хотя многие другие “признаки” из романа и не совпадают.

Возвращаясь к фильму “ Семнадцать мгновений весны”, справедливости ради следует заметить, что еще несколько съемочных площадок в Москве играли роль “европейцев”. Так сцена в Швейцарском ресторанчике, где Штирлиц ожидал связного, а с ним пыталась познакомиться «дама с лисой»,  снималась в кафе Лира. На месте этого кафе  позже будет  открыт первый в Москве Макдональдс на Пушкинской.